04 июля 2023

Владиславу Вадимовичу Аминову, заведующему вторым кардиохирургическим отделением, исполнилось 45 лет.

Врач с большой буквы, активно практикующий сердечно-сосудистый хирург, ученый - кандидат медицинских наук, участник всероссийских и международных конференций и конгрессов, автор многочисленных научных публикаций. Ежегодно он успешно выполняет более 200 сложных реконструктивных вмешательств на клапанах сердца, корне и дуге аорты. Благодаря Владиславу Вадимовичу, его инициативе и личном участии, в нашем Центре появилось и стало развиваться такое востребованное направление кардиохирургии, как хирургическое лечение пациентов с расслаивающей аневризмой аорты, в т.ч. с острым расслоением аорты. Освоено и успешно применяется выполнение операций протезирования аортального клапана эндоваскулярным доступом. Это особенно важно для пациентов старшей возрастной группы, когда сокращается нагрузка на организм в послеоперационом периоде. Владислав Вадимович занимается и научной деятельностью. Только за последние три года он принял участие с докладами в 15 мероприятиях как всероссийского, так и международного масштаба, опубликовал более 10 статей в профильных медицинских журналах. К нему едут как к самой последней надежде пациенты со всех уголков страны, зная, что он будет использовать даже самый крошечный шанс, чтобы помочь. О том, что привело в профессию и позволяет оставаться в ней, он рассказал в интервью.

Владислав Вадимович, почему выбрали медицину? Мечтали быть врачом?

Сначала я мечтал быть физиком-ядерщиком. Потом увлекся биологией, хотел стать ученым-генетиком. Будучи школьником, занимался в научном обществе учащихся микробиологией. Там мы изучали строение птиц, их болезни - проводили вскрытия, в том числе, голубей, анализировали, занимали призовые места со своими работами. За успехи меня даже как-то наградили путевкой в «Орленок» от Челябинской области. Ближе к окончанию школы, когда надо было определяться, мой руководитель, к.б.н., Юрий Геннадьевич Ламехов, посоветовал поступать в медицинский. На семейном совете так и решили, что пойду в медицину, а там – посмотрим. Если захочу, то могу потом перейти в научную сферу. И тогда я был уверен, что буду кем угодно, только не хирургом. Тогда мне казалось, что это – какая-то не хорошая специальность. Я смотрел всякие разные картинки – с пилами, стамесками, долото, и мне казалось, так ужасно всем этим всем пользоваться. На третьем курсе, когда началось изучение общей хирургии, то мне она стала нравиться. Если в других специальностях каждый день – это рутина, одно и то же - таблетки, симптомы, какие-то действия, то в хирургии – каждый день что-то новое. И, самое главное, сразу помогаешь пациенту, иногда даже – радикально, раз и навсегда.

В хирургии, мне кажется, степень риска и ответственности самая высокая. Как вы справляетесь с такой нагрузкой?

Обычная мужская работа, ничего в этом запредельного нет. Больше приписывают пафоса. Бывают длительные операции не только в кардиохирургии – реконструктивная хирургия на лице, например, там операция может и 8 - 12 часов длиться.

Какая самая длинная операция была у вас?

Сутки длилась.

А почему? Что это была за операция?

Пришлось исправлять чужие ошибки. Выполнили пациенту операцию Бенталла-Де Боно – протезирование аортального клапана и восходящего отдела аорты клапан содержащим кондуитом и пришили три шунта. Все прошло удачно. Через шесть месяцев он снова к нам поступил с несостоятельностью протеза из-за отмены, или снижения дозировки, точно не помню, важного препарата. Клапан затромбировался, и его нужно было менять. После любой операции образуются спайки: сначала развивается воспалительный процесс, а потом все срастается и формируется в конгломерат. Со временем спайки постепенно рассасываются, а тут прошло всего полгода. К тому же, исходная операция была большой и сложной. Чтобы подойти к сердцу и потом снова заменить клапан на новый, нужно было заново выделить сосуды. Это было тоже очень сложно сделать, закончили поздно, была ночь. И в одном месте образовался своеобразный колодец между легочным стволом и сосудистым протезом, в нем сохранялось небольшое кровотечение: видимо, был поврежден небольшой сосуд, и подойти к нему не представлялось возможным. Было уже шесть часов утра, мы забили это место салфетками, оставили и выехали в реанимацию. Потом на следующий день вернулись, проверили – кровотечение прекратилось, зашили рану. Пациент жив-здоров, потом приезжал к нам.

Что вдохновляет после таких сложных случаев, позволяет оставаться в профессии?

Вдохновляет, что пациенты выписываются домой.

А благодарность пациентов важна для вас?

Ну это не так часто бывает, и главное все-таки – чтобы пациенты были здоровы. И вообще, мне кажется, хорошо выполненная работа - когда пациент забывает про своего врача. Значит у него всё хорошо, и мы ему больше не нужны! Мы же работаем не за благодарность.

А за что?

Ну это же наша миссия. Каждый человек должен определить, найти свою миссию и в ее рамках делать всё, чтобы она состоялась. Просто живем и делаем свою работу.

Научная деятельность – помеха или помощь?

Без нее было бы скучно жить, и всё превратилось бы в рутину. Это первое, а второе – постоянно что-то читать, в журналах искать статьи по своей теме, изучать опыт коллег, смотреть, анализировать, расти самому, не останавливаться, мне кажется, это тоже важно.

Будет ли продолжение и создание медицинской династии?

Я всегда считал, что задача родителя помочь ребенку найти себя на его собственном пути, а не навязывать свой. Если бы сын выбрал медицину, то я готов был помогать ему, но он предпочел другое направление. Специальность кардиохирургия – очень тяжелая, поэтому ее нужно любить по-настоящему, чтобы оставаться активным и продуктивным в ней.

Что бы вы пожелали своим пациентам?

Здоровья.

А себе?

Здоровья. Будет здоровье – будет и всё остальное.